Двойная месть - Страница 20

Уехать отсюда без денег было невозможно. Чтобы уехать, надо было их заработать. Значит, как ни отвратителен был теперь этот чужой, страшный город, но нужно было в нем оставаться — до поры до времени.

После нескольких дней безрезультатного поиска работы Памела оказалась рядом с заведением, которое они когда-то посетили вместе с Джеймсом. Самой бы ей и в голову не пришло сюда заглянуть.

Оружейный магазин «У Мэдокса» имел свою постоянную клиентуру, и хозяин — маленький, черноволосый, узкоглазый, — а именно мистер Мэдокс собственной персоной, знал в лицо всех покупателей. Впрочем, как сообщил Флендер, это знание требовалось торговцу оружием также по причине постоянного интереса к его заведению со стороны властей. И не только, со значением добавил Джеймс. Памела не стала уточнять, кто еще интересуется делами мистера Мэдокса, но сам магазинчик показался ей весьма занятным. Они явились, чтобы выбрать подарок Джеймсу надень рождения, и, обсуждая с хозяином достоинства боевой катаны, Джеймс заодно просвещал Памелу по части восточных боевых искусств.

Она рассеянно вслушивалась в его объяснения, разглядывая выставленное в витрине необычное одеяние.

— А это что такое? — кивнула она хозяину. — Маскарадный костюм? Или рабочая униформа для киллера?

Мистер Мэдокс, как обычно хихикая и кланяясь, объяснил, что это костюм ниндзя. А Флендер, подхватив тему, поведал Памеле, что ниндзя использовались в древней Японии как орудие мести за поруганную честь. Выбрав самую дорогую катану, довольный доктор выбрался из магазина, кровожадно размахивая мечом направо и налево, а Памела от души смеялась и радовалась его мальчишескому восторгу.

Вновь оказавшись у этой самой витрины, она испытала не только болезненный укол воспоминания, но и яркое, мрачное, злобное озарение. Вот оно! Об этом тогда и шла речь. Ты сам, Джеймс Флендер, произнес эти слова! Ты сам привел меня сюда! Так, значит, сама судьба выбрала орудие мести за поруганную честь, за разрушенную любовь! С этой мыслью Памела решительно открыла дверь магазина.

Через пару часов она уже подписывала договор на месячный испытательный срок работы в качестве уборщицы. Большего и не требовалось. Будет дальше жизнь или не будет, но все, что можно сделать, будет сделано. Слово Памелы Кроу.

Свои незамысловатые обязанности она выполняла с тем же усердием, как когда-то трудилась в лабораторных стенах. Но если тогда на подвиги вдохновляла любовь, то блеск на кафель, полы и окна ружейного магазина наводился в каком-то мрачном, исступленном осатанении, и мистер Мэдокс настороженно поглядывал на служебное рвение неразговорчивой стажерки с намертво застрявшей меж бровей хмурой морщиной. Этого рвения, правда, хватило ненадолго.

Через месяц новая уборщица объявила, что нашла новое место работы с более подходящими условиями, и попросила расчет. Мэдокс с некоторым облегчением согласился на увольнение необычной сотрудницы и нисколько не удивился, узнав о ее желании приобрести на заработанные деньги костюм ниндзя. У людей бывают разные причуды и прихоти. Он так же приветливо оскалился ей, как и другим покупателям, и собственноручно вынул из витрины вожделенный наряд.

— Я как раз собирался заменить его другим, — объяснил он, закрывая витрину. — Он так запылился от долгой экспозиции, что я уже думал, не утилизировать ли его.

— Ничего, подойдет. Это так… для маскарада, — объяснила Памела, хотя хозяин не ждал никаких объяснений.

Мэдокс в ответ понимающе улыбнулся, выразил сожаление о том, что приходится расстаться со столь усердной работницей, пожелать ей успехов на новом месте работы, проводил до выхода и с поклоном закрыл дверь.

А затем вернулся в подсобку и занес в свои личные записи: «Памела Кроу. Костюм ниндзя и аксессуары к нему». Дата, стоимость.

Костюм и аксессуары были испробованы через два дня. А в ночь, последовавшую за этими днями, их владелица, заплаканная, растерянная, измученная, сидела перед сотрудником внутренней охраны Исследовательского центра Биллом Чаттингемом, уткнув в ладони лицо.

10

Хотя Чаттингему довелось узнать не все подробности доложенной ему истории, но повествование вышло длинным, и Билл начал нервничать.

Последние полчаса достались бравому охраннику особенно трудно. Приходилось одновременно бороться с двумя проблемами: удержаться от искушения погладить светлые пряди волос, рассыпавшиеся по вздрагивающим от всхлипываний плечам, и успеть разобраться с ситуацией и дальнейшими планами преступницы в час, оставшийся до конца дежурства. Решил начать с меньшей проблемы и громко озабоченно закашлял.

Памела подняла заплаканные глаза. Проследила за его выразительным взглядом на часы. Тяжело вздохнула.

— Ну вот, Билл. Теперь ты знаешь все. Мне скрывать больше нечего. И делать тут больше нечего. Как ты со мной поступишь?

— Одна деталь, — встрепенулся любитель точности Билл Чаттингем, — а что конкретно ты собиралась осуществить, если бы я тебя не застукал? Этот чертов грант уже получен, дела идут без тебя, как им и положено. Что тут можно изменить? Да говори, не бойся! Я тебя не выдам, слово Билла Чаттингема.

Памела насупилась. Помолчала. Потом нехотя произнесла:

— Ну… Я много чего могла бы сделать. Я же знала пароли, программы, где что находится…

— И?

— Ну, хотела поменять кое-какие данные.

— Где?

Памела тяжело вздохнула. Досадливо поморщилась.

— Ну какая разница где? Все равно я этого не сделала.

— Мне надо знать, — не уступал непреклонный следователь.